umsr

Николай Афанасьевич Южанинов на протяжении почти трех десятков лет работал директором Миасского управления механизации и спецработ (в процессе своего развития оно претерпевало реорганизации и называлось по-разному), был секретарем партийного комитета. До перестройки это предприятие, находящееся в составе треста «Уралавтострой», было одним из процветающих. Сейчас УМСР испытывает те же трудности, что и большинство предприятий города. Вполне понятна та боль, которая звучит в словах Н. Южанинова, когда он сравнивает, что было, и что стало с управлением сейчас.

— Николай Афанасьевич, а, может, у вас, как у любого человека, ушедшего на заслуженный отдых, ностальгия по прошлому?

— Я буду опираться только на факты. В начале 80-х годов на предприятии работало 650 человек. Управление располагало большим количеством механизмов: экскаваторами, бульдозерами, кранами, автомобилями. И люди, и механизмы были загружены на сто процентов; часто «прихватывали» и субботы. В летнее время даже были вынуждены отказываться от заказов. Работники УМСР были задействованы на прокладке водопроводных, канализационных сетей, линий связи, благоустройстве, в небольшом объеме — на проведении нулевых циклов при возведении жилых домов. Причем, работали не только в Миассе, но и Златоусте, Чебаркуле, Кыштыме и других городах Челябинской области.

Многое было сделано для создания собственной базы. Все, что сейчас есть в УМСР — боксы для техники, склады, бытовые помещения, административный корпус, столовая — построено в то, «застойное» время. На все хватало денег.

Сейчас в управлении работает всего 230 человек. Но и они не обеспечены работой. Нет заказов, так как у потенциальных заказчиков нет денег. Простаивают механизмы. Техника обветшала, ее (процентов на восемьдесят) надо списывать, а новые механизмы приобретать не на что.

Человек остался один на один со своими проблемами. Раньше работа с людьми (чтобы там ни говорили) была налажена неплохо. Раз в полмесяца у меня, как у начальника управления, был обязательный прием работников предприятия на самых отдаленных участках; раз в месяц проводилось рабочее собрание, и мы, руководители, отвечали на вопросы членов коллектива. Постоянными были селекторные совещания. Многое делал профком, и в этом большая заслуга его председателя Любови Васильевны Филимоновой: и в производственных делах, и в организации отдыха профком был на высоте. Часто выезжали на отдых в «Синегорье», на базу отдыха «Рассвет». Сейчас выезжать некуда.

Еще один немаловажный факт: попробуйте сейчас обучить кого- либо в вузе. А ведь почти все нынешние руководители управления, инженерно-технические работники — выходцы из рабочих. Директор УМСР В. Гаев работал экскаваторщиком, заочно окончил институт, работал главным ин­женером, затем — начальником управления. Окончили заочно вечернее отделение вуза или техникума начальники участков В. Кизевич, В. Хамидулин, В. Чебыкин, механик Б. Грибанов. Была возможность и необходимость учить людей из своего коллектива — думали о будущем!

Сейчас не то, что учить, но и выплату зарплаты обеспечить невозможно. Правда, в столовой управления обеды очень дешевые, под запись можно взять хлеб, бывают и другие продукты. Но в целом положение остается критическим.

— Ваше мнение: кто же виноват в том, что сейчас УМСР в таком состоянии?

— Оно характерно не только для нашего управления. Падение производства наблюдается почти на всех предприятиях города и страны. Кто виноват? Уж точно — не коллектив УМСР: он остался прежним. И, между прочим, замечательный коллектив: его костяк составляют люди, отработавшие на предприятии по 30—40 лет. В УМСР много трудовых династий: Самсоновы, Бояриновы, Тамаровы, Карачкины, Бутовские, Праховы. Нелепо предполагать, что они разучились работать. А руководство — оно в основном то же — разучилось принимать решения? Дело в другом — в политике государства, направленной на разрушение предприятий. Они лишились оборотных средств; невыносим налоговый пресс. Мы потеряли своих главных заказчиков — предприятия оборонного комплекса и автозавод. Развалился трест, каждое предприятие теперь само по себе. Вот и получается, что автозавод возит панели из Челябинска, а миасское ДСК не может сбыть продукцию. И всем плохо. В горо­де строительные работы выполняют рабочие из Сатки, Тюмени, Челябинска, а свои строители не могут заработать на кусок хлеба.

Сейчас правительство пытается принять меры по реанимации российских предприятий, но стоило ли все разрушать, чтобы потом восстанавливать?

Беседовала Т.Клещева.
НА СНИМКЕ: Н.А. Южанинов.